Главная » 2007 » Октябрь » 4 » Вечер на хуторе близ Воложина (Автор: Татьяна ЗАМИРОВСКАЯ)
Вечер на хуторе близ Воложина (Автор: Татьяна ЗАМИРОВСКАЯ)
20:51
В ночь с 14 на 15 июля на частном хуторе недалеко от Воложина состоялся второй фолк-фестиваль «Вольнае паветра». На этот раз формат мероприятия подразумевал не столь глобальное анонсирование, как в прошлом году, зато гости были более чем почетные - среди «наблюдателей» числился культовый российский музыкальный критик Артемий Троицкий.
Организаторы фестиваля хотели не только продемонстрировать легендарной фигуре достижения белорусской музыки, но и получить его комментарии на этот счет. Рецепт хорошего фестиваля - делать его «для своих». Фактически широкой общественности о месте и времени проведения фестиваля не сообщалось, однако все, кого интересовало мероприятие, без труда добрались на отдаленный хутор под конспиративным названием «Шаблі» (у всех неизменно возникали ассоциации то с вином, то с колюще-режущими предметами).
В связи с этим можно было радоваться наличию почти всех celebrities (присутствовал даже Владимир Цеслер сотоварищи), внушительному количеству друзей и знакомых, а также отсутствию праздношатающейся пьяноватой местной молодежи (знатно украсившей прошлогодний фест в Крупках) и милиции, разве что близ Троицкого находился тихий, неприметный охранник, да близ сцены благостно бродил огромный добродушный милиционер, сообщивший позже, что он «и вовсе не на службе, а просто зашел послушать музыку».
Большинство гостей привезли в чисто поле на автобусах. «Мы там развернуться не сможем, дальше идите пешком!» - объявил водитель, и гости дружной шеренгой рванули по тропе, по дороге фотографируясь в живописных стожках. Вдалеке раздался ритмичный барабанный стрекот. «Первый раз в жизни слышу Drum Ecstasy таким вот образом!» - обрадовался кто-то из приглашенных.
На территории фестиваля уже было весело и шумно. «Пожалуйста, не мочитесь в кусты! - надрывался бард Виктор Шалкевич, выступающий в роли конферансье. - Тут понаставлены чудесные биотуалеты!» По всему хутору стояли ящики с бесплатным пивом. Молодежь сооружала палаточные городки и жгла костры. Триумфально высился непременный атрибут прошлого фестиваля - военно-полевая кухня, винтажный агрегат, доверху наполненный гречневой кашей с мясом. Обживая хутор, гости вели себя на редкость прилично - несмотря на некоторую толкотню вокруг вожделенной гречки, не образовалось даже очереди!
Ближе к ночи Артемий Троицкий, доселе мирно наблюдавший за выступающими и стойко переносящий налеты журналистов, вышел на сцену и радостно сказал, что фестиваль по-доброму напомнил ему собственную бурную молодость («на хуторе, со звездочками, кострами, хипповым народом»), а также признался, что в России такой фест проходил бы иначе («все было бы в рекламе, на VIP-местах сидели бы губернаторы и генерал-губернаторы»), просклонял название фестиваля («Я - за Вольную паветру во всех смыслах этого слова!») и назвал Беларусь Белоруссией, за что впоследствии получил тихий упрек от вокалистки авангард-фолк дуэта «Яр» Марии.
Музыкальная часть фестиваля была на удивление длительной - фактически до утра. Донельзя аутентичный квартет Guda порадовал даже Троицкого («Девочки, которые прикидываются бабушками, - отметил Артемий Кивович. - И, надо сказать, очень хорошо у них это получается!»). «Яр» удивили еще большей джазовой разнузданностью: вокал Маши становится все более дерзким и пронзительным. Клезмер-бэнд Minsker Kapelye представил танцевальный еврейский фольклор, а Pete Paff - сербско-белорусские вариации, в т.ч. на тему еврейского фольклора. «Стары Ольса» во второй раз в жизни выступали без традиционных средневековых костюмов, тем самым дав возможность гостям сконцентрироваться исключительно на музыкальной, а не только на визуальной стороне выступления. Впрочем, это не помешало Артемию Кивовичу безвозвратно спутать их с фальшивыми кельтами-ролевиками и заявить впоследствии, что «у нас в Москве, хоть всякие рыцарские турниры и не так популярны, очень много таких групп, однако сочетать кельтскую музыку, где все эти волынки, дудочки и так далее, с белорусскими текстами, - это интересно».
Гвоздем программы оказалось выступление Змитера Войтюшкевича: музыкант чрезмерно увлекся дегустацией пива, посему на сцену вышел в лучезарно-невменяемом состоянии. Пел он прекрасно, однако между песнями сурово матерился на польском языке и лепетал что-то на очаровательно дурашливом французском. Чтобы согнать распоясавшегося Змитера со сцены, пришлось устраивать аукцион. «Пятнадцать тысяч рублей тому, кто уведет Войтюшкевича!» - хихикал Шалкевич, в то время как Змитер отчаянно пел в микрофон а-капелла какие-то комические куплеты, подбадриваемый овациями зала. На панковскую разнузданность Войтюшкевича все реагировали более чем активно. «Теперь это наш белорусский Курт Кобейн!» - радовались в толпе, наблюдая, как Войтюшкевича чуть ли не под руки выводят со сцены, а он все силится допеть какую-то песню.
В финале, во время выступления шаманящей «Троiцы», зрители вальяжно разлеглись по лужайке и холмам, окружающим хутор. В биотуалеты поставили ароматизированные свечи, что придавало сооружениям статус неких тихих потаенных храмов. Кругом горели костры, как на Купалье. И, как всегда, никто толком не мог ни сказать, ни вспомнить, выступала ли все-таки «Крамбамбуля».
ТРОИЦКИЙ О «ТРОIЦЕ»
На собственной пресс-конференции, по умолчанию подытоживающей фестиваль, Артемий Троицкий был циничен и добродушен, вещая в жанре само собой разумеющейся последней инстанции.
Он кратко прошелся по всем звучащим на фестивале группам. Некоторых хвалил (например, группу «Яр»), некоторых пожурил: «Во время выступления Пита Павлова был полностью завален звук!»; «Александра и Константин» - довольно банальная группа, не представляющая, на мой взгляд, интереса для тех, кто не владеет белорусским языком и не знаком с корнями репертуара».
«Старого Ольсу» мэтр обозвал «кельтами» и связал их с «молодежными ритуалами живых интерпретаций сочинений Толкиена», но уточнил, что они «играли и пели неплохо». Говоря о Minsker Kapelye, отметил, что «в последнее время музыка клезмеров переживает глобальный взлет», посему группа могла бы «представлять Беларусь на международных клезмер-сборищах».
И только про «Троiцу» Артемий Кивович сказал, что «знал и с удовольствием слушал их и раньше». Тем не менее нашел за что пожурить Кирчука: «Некоторые их песни теперь аранжированы в легком стиле - возможно, они пошли на уступку массовым вкусам».
Отдельную тираду Троицкий посвятил перфомансу Войтюшкевича: «Он должен был выступать 50 минут, а выступал минут 15 - по понятным причинам. То, что я увидел, мне понравилось - он парень явно веселый, хороший шоумен. Но то, что ему не удалось довести выступление до победного конца, ставит ему знак «незачет» в плане профессиональной ответственности. У нас в Москве есть чуточку похожий на него по манерам человек - это Петр Мамонов, который играл в группе «Звуки Му». Он, кстати, выпивал на порядок больше, чем ваш артист, и на сцену его выносили полумертвого, но стоило ему там оказаться, он восставал, как Феникс из пепла, выдавал гениальное шоу и снова валился замертво!»
Чувствуя, что он должен дать какой-то совет, стоически подбодрить белорусский фолк, Троицкий отметил, что в мире происходит возрождение интереса к фолк-музыке, и в этом контексте «очень модными и актуальными являются эксперименты в области соединения корневых флюидов с новейшими современными течениями, например, фолк-троник, фрик-фолк, психо-фолк и так далее: электрифицированная психоделизированная фолк-музыка». К собственному сожалению, никаких экспериментов в этой области мэтр на фестивале не услышал - «все звучало довольно традиционно и не в духе модных веяний. Что, в общем-то, плохо». Возможно, это тайный упрек организаторам касательно не окончательно исчерпывающего подбора артистов - не присутствовали ни Uria, ни «Нагуаль», ни прочие фолк-экспериментаторы.
Многие белорусские фолк-группы, считает Троицкий, могли бы выступать в московских клубах, но, чтобы заинтересовать московскую публику, нужно предлагать то, «чего в России в принципе нет и быть не может». В связи с этим он долго хвалил украинскую музыку, которая смогла пробиться на российский рынок: «Даже Верка Сердючка намного лучше любого из российских попсовых артистов - это свежая музыка, оригинальное шоу, смешное и скандальное. У нас таких артистов нет. Российская попса - полная тоска и халтура».
Как обычно, Троицкий напомнил прессе о том, почему ни одна русская группа не смогла добиться успеха на Западе («Ни один русский не сможет нормально исполнять «черную музыку»), отметив, что в данном контексте группа «Тату» - не русская группа, «они могли быть из какой угодно страны». Белорусам он пожелал «искать удачи не в том, чтобы выходить на российский рынок с псевдорусским репертуаром, а предлагать что-то свое, своеобразное».
Отвечая на провокационный вопрос о том, действительно ли диктатура способствует развитию андеграундной культуры, Артемий Кивович деликатно заметил, что «бывает по-разному: одному художнику полезно быть голодным, а другому, наоборот, полезно быть сытым». А на вопрос о том, какую музыку он слушает для удовольствия, мрачно ответствовал: «Я, к сожалению, уже давно профессионал», тем не менее отметив, что вместо нового альбома Пола Маккартни он с большим удовольствием послушает «каких-нибудь новых электропанков из города Болонья».
И напоследок мэтр разразился пространным спичем: «Как я понимаю, государственной музыкальной доктриной Республики Беларусь является попса. А главным культурным державным событием является праздник безграничной пошлости под названием «Славянский базар» - там эта самая попса предстает в своем самом попсовом фанерном виде. И это все приветствуется на самом высоком уровне. Ничего криминального в этом нет - нравится начальству попса, и хорошо. Она, в общем-то, нравится народным массам тоже. А у нас в России все иначе - именно фольклорные фестивали проходят с большим государственным размахом. Считается, что это способствует развитию патриотизма. С одной стороны, у нас это все намного масштабнее. Но с другой - у нас нет такой абсолютно вольной и прекрасной атмосферы, которая была вчера на этом маленьком хуторе, где музыканты играли, в общем-то, для своих друзей. Это вернуло меня в атмосферу полуподпольных, полуофициальных рок-фестивалей, которые проходили в СССР в конце 70-х - начале 80-х гг. С тех пор я на таких акциях не сиживал».
На прощание Троицкому, несмотря на его «непомерно раздувшийся слушательский опыт», подарили диск с неким «экспортным вариантом» белорусского фолка. Он добродушно пожал плечами: «И зачем это мне?» В свете того, что Троицкий нынче распродает свою гигантскую коллекцию дисков (часть - в московских музыкальных магазинах, часть - в питерских; под вывеской «Распродажа коллекции Артемия Троицкого»), можно быть уверенным, где именно этот диск можно будет приобрести в ближайшее время.
